Я родился в Латвии, рос и воспитывался в русскоязычной среде, в которой были в основном евреи, русские и латыши, мой родной язык русский, моя профессиональная деятельность связана с русским языком. Латышским я владею через пень колоду, английским – еще хуже, немецкий никогда не любил за его гортанность и за то, что это язык нации, истреблявшей мою нацию – евреев. Ни одного из остальных языков – говорят, что их около шести тысяч – я не знаю.

Поляки не произносят букву «л», у эстонцев нет шипящих, японцы говорят так, что не понятно нам, европейцам, как в этом пении можно различить хоть слово, а евреям приписывают картавость. Язык всех народов формируется тысячелетиями, и это совсем не их вина, не их беда – это их данность. Так формируется речь, соответственно – какие-то физиологические особенности организма, в результате чего звук из его глубин выходит наружу со своим звучанием.

За свою жизнь я встречался с представителями многих наций – тоже значительно меньше, чем всего на земле, но достаточно, чтобы открыть для себя: у каждой есть свои особенности. Не только этнические «укладные», но и психофизические. Анекдоты про изворотливость евреев, медлительность эстонцев, пунктуальность немцев, галантность французов, педантичность англичан, предприимчивость американцев, простодушие чукчей подтверждают это мое открытие.

Я никогда не испытывал никакой фобии ни к какой нации. Я вообще не признаю понятие «коллективной ответственности». Даже когда все тянут руки «за» только потому, что страшно тянуть «против» и «воздержался», отвечать за это должен персонально каждый. Поэтому, если в моем окружении появляется, скажем, немец, я не жду от него пунктуальности, пока он её не проявит; если эстонец – меня не удивят его стремительность и темперамент. И так далее.

И всё-таки я могу утверждать: из всех наций мне ближе всего русские. Я не забываю, что я еврей, переживаю за всё, что происходит с моей «титульной» нацией, но симпатичнее всего русские. То ли потому, что в связи со средой и языком я тоньше, точнее чувствую русского человека, то ли потому, что моей природе, моей психофизике ближе то, что отличает русского человека от всех остальных. Я пунктуален, но не как немец, мое простодушие явно уступает простодушию чукчи; могу быть практичным, но точно проиграю американцу.

Русскому человеку чувственная сфера больше по душе, чем умозрительная. Русский, в моём представлении, – это скинуть с себя в критической, почти безнадёжной ситуации рубаху, хлопнуть ею оземь и крякнуть: «Эхма, что нам аглицкое!» – И спасти ситуацию.

Вот это я.

Мне кажется, что исторически и у русских всё получалось вопреки разумному ожиданию.

А теперь, если всё предыдущее не вызывает возражения, к самому главному.

Есть люди талантливые и не очень. Это наблюдается в каждом коллективе. Кто-то за талантливыми признает их талантливость, кто-то – не хочет: может, у него более высокие требования, а может, просто из зависти.

В каждом сообществе – начиная от небольшого коллектива и до государства, есть элита. Элита бывает интеллектуальная, политическая, культурологическая. Элита – это авангард; куда авангард идёт, туда идут все остальные члены сообщества. Иногда авангард указывает путь не только этому коллективу, а всему человечеству.

Кто-то в Китае изобрёл порох – теперь выстрелы можно услышать даже из глубины непроходимых африканских джунглей, где и велосипеда ещё не знают. К слову, велосипед изобрёл немецкий профессор; американец Фултон – пароход; австралиец Резерфорд обнажил для нас атом; а русский Сахаров – изобрёл водородную бомбу. Англичанин Шекспир своей драматургией охватил всю – всю! – гамму человеческих страстей, вся остальная драматургия всего лишь разработка её деталей. А ирландец Джойс написал роман, который в мире едва ли смогло осилить больше ста читателей, но он стал образцом для всей мировой литературы двадцатого столетия.

Это я к тому, что трудно найти нацию, которая бы не внесла свою лепту в развитие всего человечества. И ещё это подтверждает мысль, что в каждой нации есть свои гении. Но что бы кто ни говорил, больше всего внесли евреи.

Мне очень хотелось поставить в конце этой фразы восклицательный знак, но пафос моего материала как раз и состоит в том, что я в этом не вижу ничего особенного. Т.е. это, конечно, здорово, что за моей нацией числится такое, но для меня нет ничего удивительного в том, что какая-то нация талантливее других. Это могли быть не евреи – кто угодно. Так же, как порох могли изобрести в Ирландии, а роман «Улисс» написал бы китаец. Но получилось так, как получилось.

В коллективе под названием «человечество» есть члены более талантливые и менее. Есть члены, отличающиеся заметной медлительностью, есть – пунктуальностью, есть – предприимчивостью и так далее; возвращаемся к тому, что я перечислял выше. Человечество – это коллектив, в котором каждый член может быть уподоблен какому-то индивиду. И конечно же, должен быть тот, о котором бы все дружно могли сказать: да, этот – талант! Талантище! Гений!!!

Хотя нет, не все. Как в любом коллективе, здесь тоже могут быть члены со своим особым мнением. У кого-то более строгим, у кого-то – менее зрелым; у кого-то просто от элементарной зависти…

Ну, вот почему так: из каждых шести нобелевских лауреатов – пять этнические евреи? Как какое-то выдающееся открытие – так еврей. От Ньютона до Шлагбаума, от Карла Маркса до Соньки – Золотой ручки.

А вот потому! Так сложилось. Такая участь выпала этому члену человеческого коллектива. В котором, конечно же, не обходится без тех, кто преисполнен лютой зависти, переходящей в ненависть, в желание уничтожить раздражителя.

Есть два понятия: ксенофобия и антисемитизм. Вроде бы первое включает в себя второе. Но примеры истории показывают, что ксенофобия – свойство, которое может быть присуще представителю любой нации по отношению к любой другой нации. А антисемитизм присущ всем по отношению к одной – евреям. С чего бы? Самые плохие? Или самые хорошие? Но в любом случае, что-то есть в них «самое», что отличает от всех остальных и может всех раздражать. Немецкая пунктуальность? Она не раздражает. Французская легкомысленность? Только приветствуется. Русская распахнутость души? Да ладно, пусть ходит распахнутым.

Ничто не может раздражать так, как… талант. Потому что талант – это то, что недостижимо никакими усилиями. Или он есть, или нет. Или я это принимаю с уважением, по возможности пользуясь им, или я… не знаю, что с «этим» делать. Но что-то делать надо, потому что талант – это всегда крайность: или талант, или то, что ему противопоставлено. Талант плохой собеседник. С талантом можно смириться, принять его доводы и последовать за ним. Или смести со своего пути, уничтожить.

Тысячелетиями евреи были не государством, а диаспорой того государства, которое их принимало со всем возможным для него гостеприимством. Может, это определило их особую генетику, которая формировалась в таких непростых для народа условиях. Может, задолго до этого, от соседства с шумерами. Я не генетик, не знаю, каким образом и как скоро влияют географические и исторические обстоятельства на особенности народа. Но почему-то темная кожа африканцев и узкие глаза азиатов все принимают с пониманием – так распорядились время и место; а исключительную талантливость евреев принимать и признать не хочется.

Кстати, для мирового сообщества появился ещё один раздражитель – Америка. Вообще-то, смешно, когда слышишь «ненавижу американцев». Спрашивается, за что их ненавидеть? За самую развитую экономику? За то, что всё новое приходит ко всем нам с их берегов, а не наоборот? Чего мы тогда все залезли в их джинсы (придуманные к тому же евреем Леви Страусом)? Чего покупаем их автомобили, прорываемся за признанием к их «Оскарам», отправляем детей учиться у них, как выживать в этом непростом мире?

Здесь тот же диагноз неприятия: зависть. Часто латентная, не понимаемая самим носителем этого чувства, но такая же неаргументированная, спонтанная, дикая, как и всё, чем наделила нас природа помимо нашего желания и нашей воли. Она есть, и все тут. Но Америка тоже есть – и ничего с этим не поделать. Еврейский талант есть – и самое разумное делать его достоянием всего человеческого коллектива, а не копить в себе зависть и желание уничтожить. Ни к чему полезному для человечества это ещё ни разу не привело. А ведь сколько было попыток! Пора бы уже принимать их во внимание.

НА ГЛАВНУЮ БЛОГА ПЕРЕМЕН>>